Как часто хочется представлять себе то, чего в этом мире не существует. И я даже знаю, откуда у этого занятия ноги растут - от расслабленности мозга, которому порой гораздо приятнее выдумать какую-то нелепицу и вдоволь наиграться с ней, чем впитывать в себя информацию о чём-то вполне существующем и познавательном.
Сегодня я думаю о сумасшедшем, который всегда улыбается. Пир, война, рождение, смерть, дождь, солнце - да, всё, что угодно, - а он глядит и улыбается. Он может плакать от тоски и загораться взглядом при виде чего-то прекрасного; может шмыгать простуженным носом и вдыхать полной грудью морозный воздух; может бежать навстречу и обнимать, а может и долго-долго глядеть вслед. Но всё это - с неизменной улыбкой на лице. Неважно, какова она по степени изогнутости уголков губ и по степени обнажения зубов, главное - что она есть. Есть всегда и повсюду.
И я бы дружил с ним. Потому что во всём остальном он был бы совершенно здоров.
Но однажды мне бы сказали: "А знаешь, тут как с папоротником". То есть бывает в году одна такая ночь, в которую у моего сумасшедшего улыбка с лица исчезнет. И я бы не лёг спать, я бы зажёг приглушённый свет и стал наблюдать за ним - будь он бодрствующим или спящим - чтобы дождаться того мгновения, когда привычно улыбчивое лицо расправит губы и на миг станет лицом самого обычного человека.